| QUOTE (Laura McGrough @ 18.10.2009 - время: 21:09) |
| Те, кто считает, что это нормально, особенно в ситуации разрухи, вероятно представляют себе как минимум на месте помещиков, а не крестьян. Вторая отмена крепостного права, ага.  |
Это незначительные суммы с учетом сроков выплаты, кстати в Крыму эти реформы успешно действовали...хотя конечно говорить о чем то сложно, так как территория была незначительная, так же как и период действия реформ.
Гадать не буду, какие реформы были бы у Белых. Скажу только.что все понимали,что они необходимы...правда ничего не делали, а только воевали и откладывали решения столь важного вопроса на будущие.
| QUOTE |
| Наверное так же как и Врангель в Крыму, помещикам выплачивали бы стоимость земли в течении 25 лет, это не сложно было сделать крестьянам за такой срок. |
Это сообщение отредактировал mph - 18-10-2009 - 21:29
| QUOTE (mph @ 18.10.2009 - время: 21:28) |
| Возвращались с помощью силы и начинали мстить, почитайте очевидцев. |
Про очевидцев и историю, задайте вопрос пользователю Welldy, он большой специалист в этой теме.
| QUOTE |
| Потом с какой стате крестьяне собирались что-то платить за то, что они считали своим по праву. |
С какой стати им ее считать своей по праву? По какому праву? Крестьяне понимали,что земля ими захвачена, большенство ее и не спешило брать.
| QUOTE |
| С какой стати им ее считать своей по праву? По какому праву? Крестьяне понимали,что земля ими захвачена, большенство ее и не спешило брать. |
| QUOTE (mph @ 18.10.2009 - время: 22:18) |
| Крестьяне передел и резню помещиков устроили еще летом 17 года без всяких большевиков, почему началось дезиртирство в армии, в тылу землю делят, надо успеть. |
Массовой резни не было, а были отдельные случаи,это больше свойственно периоду после октября.
А к чему вы все это пишете?
| QUOTE |
| Массовой резни не было, а были отдельные случаи,это больше свойственно периоду после октября. А к чему вы все это пишете? |
| QUOTE (mph @ 18.10.2009 - время: 23:09) |
| А к тому, помните у классика "народ не с нами, он против нас", можно тысячу раз говорить какие белые распрекрасные и в частности Деникин, а красные бяки, но если крестьянская Россия была против, то белые были обречены, вы никак не можете понять они были чужие. |
Уффффффф....Все дело в пиаре, у Красных с их слоганом "Даем все даром", он был на порядок выше,чем у белых....а когда нифига не дали или отняли назад, то тем кто вякал, что типа обманули бошки откручивали...вот и вся любофф.
За Красных было 20% населения, за Белых столько же, остальные выжидали и наблюдали, иногда по ситуации поддерживая разные стороны.
| QUOTE |
| За Красных было 20% населения, за Белых столько же, остальные выжидали и наблюдали, иногда по ситуации поддерживая разные стороны. |
| QUOTE (mph @ 18.10.2009 - время: 23:38) |
| Вы что опрос устраивали? |
/Всего было избрано 715 депутатов, из которых 370 – эсеры, 175 – большевики, 40 – левые эсеры, 17 – кадеты, 15 – меньшевики, 86 – депутаты от национальных групп (эсеры 51,7 %, большевики — 24,5 %, левые эсеры — 5,6 %, кадеты 2,4 %, меньшевики — 2,1 %)./
Погуглите Учредительное собрание
Вот и получается, что 20-25% по опросу...
| QUOTE (Sorques @ 18.10.2009 - время: 18:08) | ||
Правда? Я знаю что Россия экспортировала сельхозпродукцию, а при коммунистах стала ее импортировать...В чем успех? Наверное это стоит в некой другой теме обсуждать.  |
Специально для этого в свое время завел тему "Экономика России XX век"
Какой был объем экспорта, тебе известно? Какие именно хозяйства давали товарный хлеб? Какова урожайность в русской деревне была? Какова структура питания крестьян в Российской империи, среднедушевое потребление хлеба и других продуктов питания.
Ответы на эти вопросы настолько элементарны, причем ты отлично их знаешь, споришь из духа противоречия. Не смеши.
Почему СССР хлеб импортировал? А сам ответ не знаешь? Подсказываю: современная Россия хлеб практически не импортирует, а даже экспортирует - означает ли это, что в современной России более успешное сельское хозяйство?
Вопрос для студента первого курса экономического факультета.
Это сообщение отредактировал Welldy - 19-10-2009 - 04:20
| QUOTE (Sorques @ 19.10.2009 - время: 02:25) | ||
/Всего было избрано 715 депутатов, из которых 370 – эсеры, 175 – большевики, 40 – левые эсеры, 17 – кадеты, 15 – меньшевики, 86 – депутаты от национальных групп (эсеры 51,7 %, большевики — 24,5 %, левые эсеры — 5,6 %, кадеты 2,4 %, меньшевики — 2,1 %)./ Погуглите Учредительное собрание Вот и получается, что 20-25% по опросу... |
небольшая поправка:
mph, будете по совету гуглить результаты выборов в Учредительное собрание, посмотрите заодно, как проголосовали Москва, Петроград... там победа большевиков и левых эсеров была абсолютной.
| QUOTE (Welldy @ 19.10.2009 - время: 04:13) |
| Специально для этого в свое время завел тему "Экономика России XX век" |
Ты не обратил внимание,что я ее поднял?
выступали против Бресткого Мира, но за Красную Армию
против Диктатуры Пролетариата, но за ВЧК
но самое главное - за многопартийность в органах власти и за мелкобуржузную частную собственность (большевики в 21-м году реализовали, по сути, их Земельную программу)...
самораспустились в 23-м, наверное, от горячего желания "самораспустится"
| QUOTE (Laura McGrough @ 19.10.2009 - время: 14:05) |
| Невинные овечки-чемпионы по количеству террактов в РИ.) |
а что останалось делать, когда в России с 1905-го по 1921-й год проходил чемпионат Мира по террактам
| QUOTE (mph @ 19.10.2009 - время: 20:29) |
| Sorques Вы привели результаты выборов, но по результатам страна голосовала за левых всех мастей и потом разве эсеры овечки невинные? |
Причем тут левые или правые?
Кадеты с 17 процентами, так же левыми были. Деникин, Колчак,тоже были левыми и монархию не восстанавливали...Но правые эсеры(левые) имели большинство в УС и воевали с большевиками, так же как и кадеты...Так как можно говорить, о том большевиков поддерживало большинство населения?
| QUOTE (Laura McGrough @ 19.10.2009 - время: 14:47) |
| Т.е. уже как минимум не "невинные овечки на фоне остальных"? Ничего, что я вопросом на вопрос, как в Одессе?) |
теракты обычно возникают от безнадежности сделать что-либо легально.
и по части терактов, да, они "овечками" не были.
остается тока понять - почему
| QUOTE |
| Причем тут левые или правые? Кадеты с 17 процентами, так же левыми были. Деникин, Колчак,тоже были левыми и монархию не восстанавливали...Но правые эсеры(левые) имели большинство в УС и воевали с большевиками, так же как и кадеты...Так как можно говорить, о том большевиков поддерживало большинство населения? |
| QUOTE (mph @ 19.10.2009 - время: 23:20) |
| Кадеты получили 17 мест, а не процентов это 2,4%. Идеи были схожими, только одни были умереннее, другие радикальнее. За большевиков проголосовала четверть (24,5%) и в гражданскую войну крестьянство считало большевиков меньшим злом. |
Да мест, я уже записался...
Вот именно,что четверть...
В гражданскую и Махно любили...А крестьянство разное было.
ладно... это разговор не о чем.
| QUOTE (Sorques @ 18.10.2009 - время: 23:26) |
| За Красных было 20% населения, за Белых столько же, остальные выжидали и наблюдали, иногда по ситуации поддерживая разные стороны. |
Интересная фантазия... но лишь фантазия, она не объясняет, почему Красные победили, а Белые проиграли. Во время гражданской войны ГЭЛЛАП не удосужился проводить опросы общественного мнения (хотя иностранные наблюдатели словно в один голос и заявляли, что народ в основной массе за большевиков - оставим это на совести иностранцев), последнее научное исследование - выборы в Учредительное собрание в 1917 г.
СМ. ЗДЕСЬ
| QUOTE (Welldy @ 20.10.2009 - время: 04:28) |
| Интересная фантазия... но лишь фантазия, она не объясняет, почему Красные победили, а Белые проиграли. Во время гражданской войны ГЭЛЛАП не удосужился проводить опросы общественного мнения (хотя иностранные наблюдатели словно в один голос и заявляли, что народ в основной массе за большевиков - оставим это на совести иностранцев), последнее научное исследование - выборы в Учредительное собрание в 1917 г. |
Я редко фантазирую...но я не прав в данном случае.
Пиар был у большевиков высшего качества. Признаю Белые, не дотягивали и до половины, тех гениальных пиар акций.
Я серьезно, тонкие психологи, отличная работа с покупателями, вернее с населением...толковые менеджеры среднего звена, служба безопасности, а топ-менеджеры у большевиков вообще восхитительные...Во общем команда у них была в не конкуренции.
| QUOTE (Sorques @ 20.10.2009 - время: 05:01) |
| Пиар был у большевиков высшего качества. Признаю Белые, не дотягивали и до половины, тех гениальных пиар акций. |
Если говорить твоим языком - товар у большевиков был реальный и необходимый народу, а у белых даже товара не было, чего втюхивали населению - сами не знали, какой уж тут Пи Ар у белых...
| QUOTE (Welldy @ 20.10.2009 - время: 14:19) |
| Если говорить твоим языком - товар у большевиков был реальный и необходимый народу, а у белых даже товара не было, чего втюхивали населению - сами не знали, какой уж тут Пи Ар у белых... |
Не товар, а реклама не существующего товара. У большевиков был мощный отдел рекламы, а на складах ноль. Типичное МММ. Мало того,что ничего не дали, так еще и отняли.
| QUOTE (Laura McGrough @ 27.10.2009 - время: 20:23) |
| Мифы и легенды о том, что "ничего не дали"- самый ходовой товар в постсоветской России.)))) Куда большевикам до такого пиара! |
Так он был и в СССР, это с тех времен тянется, в 17 наобещали, а народ ждал.
Цитата в тему:
По телевизору между тем показывали те же самые хари, от которых всех тошнило последние двадцать лет. Теперь они говорили точь-в-точь то самое, за что раньше сажали других, только были гораздо смелее, тверже и радикальнее. Татарский часто представлял себе Германию сорок шестого года, где доктор Геббельс истерически орет по радио о пропасти, в которую фашизм увлек нацию, бывший комендант Освенцима возглавляет комиссию по отлову нацистских преступников, генералы СС просто и доходчиво говорят о либеральных ценностях, а возглавляет всю лавочку прозревший наконец гауляйтер Восточной Пруссии. Татарский, конечно, ненавидел советскую власть в большинстве ее проявлений, но все же ему было непонятно- стоило ли менять империю зла на банановую республику зла, которая импортирует бананы из Финляндии. (с) "Generation "П".
"Генерал Деникин борьбе с большевиками придавал классовый, а не народный характер, и при таких условиях, если его не подопрут извне иностранцы, должен был потерпеть крушение. Боролись добровольцы и офицеры, то есть господа, буржуи, против крестьян и рабочих, пролетариата, и конечно за крестьянами стоял народ, стояла сила, за офицерами — только доблесть. И сила должна была сломить доблесть."
"Иди Деникин за царя, он нашел бы некоторую часть крестьянства, которая пошла бы с ним, иди он за народ, за землю и волю, и за ним пошли бы массы, но не шел ни за то, ни за другое."
"Добровольцы были плохо одеты, плохо дисциплинированы, они не были войском, — армия Деникина всего была только корпусом, и хотя Деникин уже владел тремя громадными губерниями, он ничего не создал, и атаман боялся, что он не только ничего не создаст в будущем, но развалит и созданное такими трудами, неокрепшее и хрупкое.
Атаман не считал Деникина хорошим стратегом, потому что Деникин действовал по плану, который казался атаману некрупным и бесцельным. План Деникина состоял в покорении окраин, в этом Деникин видел обеспечение своего тыла. Сначала Кавказ, потом Крым, далее Украина. Атаман считал, что с окраинами, в том числе и с Украиною, воевать нельзя и не стоит: с ними должно столковаться, признавши их права на свободное существование. Главной целью казалась атаману борьба с большевиками и большевизмом: с первыми — оружием, со вторым — воспитанием, и только после победы над ними и освобождения от коммунистов всей России можно говорить о «единой и неделимой России». Генерал Деникин прямо шел к этой единой и неделимой и, по мнению атамана, создавал себе новых врагов, не справившись и со старыми. Деникин не признавал гетмана Ско-ропадского, потребовал подчинения ему Крыма, ссорился с Грузией, был в холодных отношениях с Кубанскою Радою, и атаман боялся, что он раздражит и донских казаков. Атаман считал, что во время войны не время заниматься мелочами. Надо идти прямо к цели, и 'цель эта — гнездо большевизма — Москва и Петроград. Еще недавно атаман сговаривался с гетманом Скоропадским и завязывал сношения с Польшей и Грузией, — он искал друзей. Он считал, что путь к Москве один — создание единого фронта, с чехословаками и Колчаком. Движение на северо-восток к Царицыну, Саратову и Самаре, посылка большого конного отряда для связи с атаманом Дутовым, собрание сначала единой русской армии, а затем поход на Москву. Генерал Деникин работал по обратным операционным линиям — на юг и запад. На Владикавказ — Дербент, Петровск, Баку, на Сочи и Гагры, потом на Киев...
После приезда союзников и письма генерала Пуля перед атаманом стояла непременная задача согласиться на признание генерала Деникина верховным главнокомандующим и подчинить ему не только Донскую армию, но и все войско. События на фронте, появление большевиков на Украине, создание нового Западного фронта и вследствие этого необходимость во что бы то ни стало получить помощь извне требовали от атамана уступок и изменения своего мнения. Генерал Деникин, так сказать, авансом послал дивизию Май-Маев-ского на Украину, но дивизия эта очень вяло работала и долго оставалась в районе Мариуполя и Юзовки, не продвигаясь на север и не занимая Луганска, Купянска и Харькова, особенно последнего, на чем настаивал атаман. Дивизия эта оказывала мало помощи, и было похоже, что генерал Деникин и не окажет большей помощи, пока не будет признан . войском Донским.
Атаман просил о присылке подкрепления Май-Маевскому и о побуждении его энергично продвигаться на север и занимать северную границу Украины. Деникин отвечал, телеграммами, полными участия, и писал, что у него нет ни одного свободного полка. А между тем атаман знал, что большевики так поспешно отступали к Каспийскому морю, что преследовала их только одна конница, пехота же, две кубанские пластунские дивизии, которые были поставлены на отдых, легко могла покончить с большевиками, еще не окрепшими на Украине. Но политика заслоняла от Деникина соображения стратегии. Раньше признание его власти над Войском, потом уже помощь. А время не терпело."
Комментарии излишни. Добрейший, милейший, очаровательнейший Антон Иванович... )
| QUOTE (Laura McGrough @ 03.12.2009 - время: 18:09) |
| По сабжу: атаман Краснов о генерале Деникине: |
О Краснове, так же можно сказать многое...Правы наверное оба, в оценках ситуации и некоторых действий лруг друга.... Я не экстраверт, поэтому в авторитеты без грехов не верю, про каждого военного или политика можно найти нечто негативное....
/Само "высшее начальство", прежде всего Алексеев и Деникин, в вопросе о внешней ориентации рассуждало менее элементарно. Оно не могло не считаться с тем, что союзники были далеко, а враждебная Германия, вторгшись в начале мая на правобережье Дона и в Ростов, находилась в непосредственной близости. Поэтому прежнюю непримиримость к "немецко-большевистскому нашествию", пришлось заменить более мягкой формулой "никаких сношении с немцами". Германское командование с пониманием оценило такой поворот, и разрешило Деникину открыть на Украине вербовочное бюро и отправлять оттуда добровольцев.
Но наметившуюся политику подпортил П. П. Краснов, избранный в мае атаманом Донского войска. Он повел сепаратистскую линию на сближение с Германией, чтобы с ее помощью стать "верховным вождем Южной русской армии" — освободительницы России от большевизма. Он приказал донцам покинуть Добровольческую армию, что привело к увеличению дезертирства и поставило ее на грань катастрофы. Больше того, Краснов > предложил полковнику М. Г. Дроздовскому, следовавшему в тот момент через Новочеркасск с большим отрядом к < Деникину >, возглавить все добровольческое движение под его, атаманским, руководством. Он также просил Алексеева прислать генералов и офицеров для создания "Российской армии", командовать которой он предложил Драгомирову, заместителю Деникина. Саму Добровольческую армию атаман открыто именовал бандой. Он также приступил к созданию Доно-Кавказского союза, включая в него Кубань, рассматривавшуюся добровольцами в качестве главной своей опорной базы.
Деникин решил приструнить, зарвавшегося атамана. 28 мая он встретился с ним в станице Манычской и потребовал полного подчинения донских частей единому командованию. Однако Краснов стал в позу и дал понять, что такого тона он не потерпит. Он соглашался подчиниться Деникину только при условии, если он двинет все войска на Царицын, на соединение с восставшими чехословаками и атаманом Оренбургского казачьего войска А. И. Дутовым. < Деникин > и Алексеев обещали это сделать только после взятия Екатеринодара и потребовали от < Краснова > выдачи 6 млн. рублей, обещанных еще Калединым, превратить Дон в базу снабжения Добровольческой армии. Краснов заявил: "Хорошо. Дон даст средства, но тогда Добровольческая армия должна подчиниться мне". Деникин однозначно и твердо ответил: "Добровольческая армия не нанимается на службу. Она выполняет общегосударственную задачу и не может поэтому подчиниться местной власти, над которой довлеют областные интересы".
Возникла тупиковая ситуация. Разлад вскоре, по определению Милюкова, вылился в склоку, а ее режиссерами выступали < Деникин > и < Краснов >. Добровольцы публично теперь именовали донцов не иначе, как "всевеселым войском", находящимся на содержании германцев. Донская армия, заявил в ответ генерал С. В. Денисов, ее командующий, считается с фактом захвата немцами территории и не покидает ее, ибо она — "не странствующие музыканты как Добровольческая армия". Высказался и сам острый на язык Краснов: "Да, да, господа! Добровольческая армия чиста и непогрешима. Но ведь это я, донской атаман, своими грязными руками беру немецкие снаряды и патроны, омываю их в волнах тихого Дона и чистенькими передаю Добровольческой армии! Весь позор этого дела лежит на мне!". И атаман знал, что говорил. За каких-то полтора месяца, с середины мая по конец июня, он передал Деникину из полученных от немцев третью часть снарядов и четверть патронов.
Атаман Всевеликого войска Донского учитывал также и слабость позиций Деникина в собственном его стане. Неудача за неудачей болезненно сказывались на внутреннем состоянии Добровольческой армии. Большинство ее офицеров требовали теперь открытой демонстрации приверженности монархизму, что повлекло бы за собой немедленную политическую смерть.
Деникин предпринял ряд решительных шагов по упрочению своих позиций. Первый среди них — широковещательная декларация целей и задач возглавляемой им организации. В собственноручно написанном им наказе агитаторам, разосланным по городам и весям Юга России, говорилось: "I. Добровольческая армия борется за спасение России путем 1) создания сильной дисциплинированной и патриотической армии; 2) беспощадной борьбы с большевизмом; 3) установлением в стране единства государственного и правового порядка. II. ...Добровольческая армия не может принять партийной окраски... III. Вопрос о формах государственного строя является последующим этапом и станет отражением воли русского народа... IV. Никаких сношений ни с немцами, ни с большевиками".
Отсутствие в наказе упоминания о монархии ни о чем еще не говорило. Алексеев тогда доверительно объяснял Щербачеву: "Добровольческая армия не считает возможным теперь же принять определенные политические лозунги ближайшего государственного устройства, признавая, что вопрос этот недостаточно еще назрел в умах всего русского народа и что преждевременно объявленный лозунг может лишь затруднить выполнение широких государственных задач".
Чтобы разрядить политические страсти, Алексеев и Деникин провели в станице Егорлыкской совещание всех командиров, включая взводных. Первый разъяснил политику в отношении к немцам, второй — проблему монархии. "Паша единственная задача,— говорил Деникин,— борьба с большевиками и освобождение от них России. Но этим положением многие не удовлетворены. Требуют немедленного поднятия монархического флага. Для чего? Чтобы тотчас же разделиться на два лагеря и вступить в междоусобную борьбу? Чтобы те круги, которые если и не помогают армии, то ей и не мешают, начали активную борьбу против нас? ...Армия не должна вмешиваться в политику. Единственный выход — вера в своих руководителей. Кто верит нам — поедет с нами, кто не верит — оставит армию. Что касается лично меня, я бороться за форму правления не буду".
С трудом Алексеев и Деникин консолидировали свое войско. Они понимали, что полное его выздоровление произойдет только в боях за реализацию поставленных ими целей. Они также осознали важность овладения определенной территорией. Таковой представлялась им, прежде всего, Кубань. Туда и устремили они свои взоры, связывая с нею дальнейшую судьбу своей армии. И 9 июня 1918г. Добровольческая армия двинулась во второй поход на Кубань. В своих рядах она насчитывала 8,5-9 тыс. штыков и сабель при 21 орудии. Вместе с нею выступил также отряд в 3,5 тыс. донских ополченцев при 8 орудиях под командованием полковника Быкадорова. Сила этого, в общем-то, незначительного контингента заключалась в его составе — в обученных бою офицерах и казаках, охваченных ненавистью к революции, лишившей их привилегий и привычного благополучия. Поэтому она сравнительно легко разбила Красную армию Кубано-Черноморской советской республики, превосходившую ее по численности в 8-9 раз, но преимущественно состоявшую из необученных военному делу и неорганизованных иногородних и коренных крестьян. 3 августа 1918г. Добровольческая армия после ожесточенных боев овладела Екатеринодаром. Она была восторженно встречена жителями. Менее чем за четыре месяца Деникин захватил почти всю Кубанскую область, Ставропольскую и Черноморскую губернии (последнюю — без Сочинского округа, оккупированного тогда же меньшевистской Грузией). Численность Добровольческой армии за это время возросла до 35-40 тыс. человек.
Но не успел Деникин вздохнуть с облегчением, почувствовав себя правителем столь громадного и, главное, богатого во всех отношениях региона, как оказался перед новым и неожиданным для него фронтом взбунтовавшихся казачьих правителей Кубани. Все они до этого тихо отсиживались в обозе его армии, теперь же дружно заголосили о суверенности своей области и ее независимости от добровольческого командования. Укрощая их, Деникин распространил на контролируемую им территорию "Положение о полевом управлении" 1915 г., ставившее местные власти в подчинение военным органам. Но тем самым, оказалось, лишь подлил масла в огонь разгоравшегося костра политических страстей. Но сами кубанцы, однако, раскололись на две группы, главным образом, по признаку внешнеполитической ориентации. Черноморцы, возглавлявшиеся Л.Л.Бычем, Н.С.Рябоволом и С.Шахим-Гиреем, ударились в украинофильство и сепаратизм. Преобладая численно, они захватили ключевые посты в раде и правительстве Кубани и укрепились в ее столице Екатеринодаре. Линейцы, сгруппировавшиеся вокруг атамана А. П. Филимонова и вынужденные довольствоваться лишь провинциальным Армавиром, стояли на позициях русских централистов и автономистов, связывали свою судьбу с Добровольческой армией. Это был единственный результат, которым мог довольствоваться Деникин. Но он еще и не предполагал, в какой он втягивается омут длительной борьбы, изнуряющей и разрушающей тыл его армии.
Черноморцы быстро перекрыли кубанские границы, запретили въезд "русских беженцев" и вывоз из области продовольствия и сырья. То же самое проделали и на Дону. Обмен между районами, подконтрольными Деникину, прекратился, поставив всю экономику перед большими трудностями. Рупор сепаратистов газета "Вольная Кубань" уже 22 сентября 1918г. высказала их сокровенные помыслы: Кубань в будущем "не помирится ни на самоуправлении, ни даже на автономии, а будет отстаивать суверенные права... Казачество хочет быть полноправным хозяином... Ему нужны свои порты и дороги, независимость при определении своих отношений к другим соседним областям или государствам".
Добровольцы, возлагавшие громадные надежды на казаков, оказались в состоянии конфронтации с их правительствами. В печати развернулась открытая и острая перебранка. А. И. Калабухов, один из правителей Кубани, официально закрыл все проденикинские организации и газеты — как сеющие недоверие к краевой власти и дискредитирующие высших "представителей соседних дружественных новообразований". Части, укомплектованные кубанцами, получили приказ выйти из подчинения Деникину. А они составляли половину его армии. Советники Деникина предложили ему покинуть Кубань, но он, проявляя осторожность, не согласился с ними.
В целях расширения социальной опоры командующий взял крен в сторону иногородних и коренных крестьян как носителей "общероссийских" традиций, но они во все глаза смотрели на казачьи земли, требуя их передела, что неминуемо обостряло сферу давнего социального напряжения в казачьих областях. Ничего не получилось и из привлечения на свою сторону местных земских, городских, кооперативных и профсоюзных деятелей, показавшихся чрезмерными "социалистами". Пришлось опереться на старое испытанное чиновничество, но оно, обросшее авантюристами, ликвидировало не только советы, но и "керенщину", заводило старые порядки. Являвшиеся вслед за деникинскими частями некоторые помещики требовали вознаграждения и уничтожения на месте преступления людей, причинивших им вред.
В. Алексеев внезапно скончался 7 октября 1918 г. Деникин стал главнокомандующим. Судьба уготовила ему тяжелую ношу. Он понимал, что не обладает политическим весом покойного. Поэтому, маневрируя, дабы успокоить и нейтрализовать соперников, сам объявил командование Добровольческой армии временной властью, не претендующей "на значение всероссийской" и распространяющейся только на подконтрольные ей районы.
В утвержденном им "Положении" указывалось, что эта власть конституируется как неограниченная единоличная диктатура, а Екатеринодар объявлялся ее главной штаб-квартирой. В отношении же "новообразований Юга", под которыми подразумевались казачья области — Донская, Кубанская и Терская, говорилось о "началах автономии" и необходимости достижения с ними "согласия". При этом настоятельно подчеркивалась необходимость объединения всех возникших армий под единым командованием для борьбы с большевиками. В качестве правительственного органа выступало Особое совещание.
Казачьи правители выступили против единоличной диктатуры Деникина. Кубанцы, ссылаясь на декларацию президента США В. Вильсона, выдвинули идею коллегиального правления, а Краснов откровенно язвил: "Я удивляюсь, чем, собственно, будет ведать это правительство без территории". Чтобы урезонить их, Деникин пригласил на совещание представителей казачьих кругов. Открывая встречу по его поручению 8 ноября 1918 г., генерал А. С. Лукомский сказал, что прения не дают житья, мешают созданию единого правительства Юга России. Председатель Донского круга В. Л. Харламов, находившийся на ножах с Красновым и проводивший проденикинский курс, оказал добровольческим руководителям всемерную поддержку. Но глава кубанского правительства Быч наотрез отказался от подчинения деникинскому правительству. Верховная власть ему представлялась как сложение местных властей. Совещание оказалось бесплодным. Разгневанный Шульгин призвал через свою газету "Великая Россия" не церемониться более с самостийниками. "С группой правительств, отрекшихся от России, предавших ее в угоду немцам, поливавших ее грязью лжи и ненависти, — писал он, — у нас не может быть разговоров. Единственная политика — низложение этих правительств и занятие их территорий". 11 ноября Чрезвычайная рада Кубани постановила: "В период гражданской войны Кубанский край является самостоятельным государством". Проденикинская газета "Кубанец" обвинила раду в большевизме и немецко-украинском прислужничестве. Особое совещание потребовало от нее пересмотреть это решение.
14 ноября на заседании рады с речью, обличающей ее, выступил сам Деникин. Он объявил также о непризнании им государственных образований Сибири и Уфы. Только Добровольческая армия, подчеркнул он, является преемницей русской армии. С ним согласился кубанский генерал И.Н.Покровский. На заседании рады он заявил: "Нам нужен диктатор. Иначе не мыслят казаки на фронте. Вы же тут сеете рознь между Кубанью и Добровольческой армией. ...Это нож в спину тем, кто спасает отечество". Его поддержал А.Г.Шкуро. Войска, верные Деникину, перекрыли улицы Екатеринодара. В воздухе запахло кровью. Покровский и Шкуро прямо предложили Филимонову покончить с черноморскими вожаками. Перепугавшись и забыв о распрях, атаман, Быч и председатель рады Рябовол бросились к Деникину, прося его о защите. После такой встряски кубанцы несколько попритихли и стали посговорчивей. Только Краснов не унимался. Приветствуя бунт рады против Деникина, он подбадривал: все "донцы идут но одному пути — закреплению казачьих вольностей".
Трудно сказать, во что бы вылилось нараставшее противоборство, не произойди коренные перемены в международном порядке в первой половине ноября 1918 г. Потерпела поражение Германия, поддерживавшая казачий сепаратизм. Антанта, развязав себе руки, получила возможность обратить свои взоры на советскую Россию. В фокусе ее внимания оказался Деникин, создавший себе репутацию верного ее сторонника. Еще 25 октября Новороссийск посетила первая союзническая эскадра, положив начало военным поставкам. За 3,5 месяца грузы Добровольческой армии доставил 41 пароход.
27 ноября посланцы главнокомандующего союзной Салоникской армии французского генерала Франте д'Эспере передали его послание Деникину с обещанием поддержки в борьбе с советами. На обеде, проходившем в Кубанском законодательном собрании, английский генерал Ф. Пуль в ответ на прочувствованную речь Деникина сказал: "У нас с вами одни и те же стремления, одна и та же цель — воссоздание единой России". Его коллега, представитель Франции Эрмиш, заявил: "Я твердо верю, что скоро на высоких башнях святого Кремля красный флаг... будет заменен славным трехцветным знаменем великой, единой неделимой России".
Вдохновленный этим Деникин представил на рассмотрение союзников план "совместной кампании" против большевиков. Согласно ему, районы, оккупировавшиеся Германией, превращались в плацдарм формирования новых войск, с Балкан на Юг России перебрасывалось 150-тысячное войско союзников. В качестве ближайшей стратегической задачи ставилось вторжение вглубь России — наступление на Москву и Петроград, продвижение по правому берегу Волги. Однако эти планы не получили поддержки английского премьера Д. Ллойд Джорджа. Выступил он и против идеи создания "санитарного кордона" вокруг советской России, полагая, что для этого потребуется не 150-, а 400-тысячное войско, к чему союзники не готовы. Его поддержал Вильсон. В конечном итоге сошлись на идее созыва конференции представителей "различных организованных групп России", включая большевиков, на Принцевых островах. Москва тотчас ответила согласием. Деникин, Колчак и глава архангельского правительства Н. В. Чайковский отказались участвовать в такой конференции.
Деникин, получив предметный урок на поприще непривычной для него дипломатии, сделал для себя вывод: на союзников надейся, а сам не плошай. Лавируя между Англией и Францией, соперничавшими на Юге России, он вступил в контакт с С.В.Петлюрой, утвердившимся в Киеве, воспротивился французским намерениям создать на Кубани и Юго-Западе страны марионеточные правительства и взял крен в сторону Англии. Одновременно была развернута кампания против казачьих самостийников. < Краснов > в это время пытался установить прямой контакт с Антантой, всячески дискредитируя < Деникина > в ее глазах. Но лежавшее на атамане клеймо прислужника кайзера сделало свое дело. Пуль потребовал безоговорочного подчинения Деникину всего войска Донского.
8 января 1919 г., когда под ударами перешедшей в наступление Красной Армии, Донская армия отступала, на станции Торговой состоялась вторая встреча < Деникина > с < Красновым >. После шестичасовых переговоров стороны пришли к соглашению. Деникин собственноручно написал приказ, объявлявший о его вступлении "в командование всеми сухопутными и морскими силами, действующими на Юге России". Краснов подтвердил это решение своим приказом.
Сразу же после этого Деникин перебросил свежую дивизию в Донбасс на помощь действовавшему там с группой войск генералу В.З.Май-Маевскому, а на Северном Кавказе нанес сокрушительные удары по 11-й советской армии. Его войска захватили Владикавказ, Грозный и вышли к Каспию. Теперь большую их часть Деникин развернул против советских войск Южного фронта, уже нацелившихся на Новочеркасск и Ростов. Одновременно, используя кризисную ситуацию на фронте, он окончательно разделался и с Красновым. Почувствовав это, донской атаман попытался замолить грехи. 14 февраля 1919 г. при открытии Большого круга Всевеликого войска Донского Краснов говорил: "Мы живем в сказке великой... Царевна с нами, господа. Русская красавица. Это Добровольческая армия. Покончив покорение Кавказа, ... она пришла к павшему донскому богатырю и вспрыснула его живой водой... А левее, уступом, медленно и грозно поднимается французская армия генерала Бертело".
Но круг выразил Краснову недоверие. Пренебрегаемый всеми, он бросился за помощью к... Деникину в станицу Кущевскую. Тот уверял: "Как жаль, что меня не было. Я бы не допустил вашей отставки". "Настроение круга и войска таково, — ухватился за соломинку Краснов, — что всякое Ваше желание будет исполнено". Прибыв на заседание круга, < Деникин >, однако, и словом не обмолвился о < Краснове >. "Пронося вместе с Добровольческой армией по ее крестному пути неугасимую и непоколебимую веру в великое будущее единой, неделимой России, я не отделяю,— говорил он,— от блага и пользы России интересов Дона... Я верю в здоровый разум, русское сердце и в любовь к родине донского казака... Дон будет спасен! ...Но на этом путь наш не кончится. Мы пойдем вглубь страны". Круг избрал атаманом верного Деникину генерала А. П. Богаевского. А уже по просьбе последнего Деникин своей властью назначил командующим Донской армией генерала В. П. Сидорина, а начальником ее штаба — генерала А. К. Кельчевского.. /Козлов А.И. Жизнь и судьба русского генерала Антона Ивановича Деникина /
Ты думаешь, я оправдываю Краснова? Ничуть. Что я могу сказать о человеке, на полном серьезе пишущем: "Величаво мощные, волнующие сердце, могучие звуки старого русского гимна были исторгнуты из скрипок и труб. Все мгновенно встали и застыли в молитвенных позах. Архиепископ Гермоген плакал горькими слезами, и слезы лились по его серебристой седой бороде. Все были глубоко растроганы охватившими вдруг воспоминаниями прошлого и тяжелыми думами о настоящем.
Едва гимн кончился, громкое «ура» потрясло зал и не смолкало до тех пор, пока музыканты снова не начали играть гимн. Они принуждены были повторить его четыре раза." Хочется только добавить сакраментальное "И прослезился!" (с) из известно какого фильма. Но тема не об атамане Краснове, а о генерале Деникине.
Это сообщение отредактировал Sorques - 03-12-2009 - 22:47
| QUOTE (Laura McGrough @ 03.12.2009 - время: 21:04) |
| Ты думаешь, я оправдываю Краснова? Ничуть. Что я могу сказать о человеке, на полном серьезе пишущем: "Величаво мощные, волнующие сердце, могучие звуки старого русского гимна были исторгнуты из скрипок и труб. Все мгновенно встали и застыли в молитвенных позах. Архиепископ Гермоген плакал горькими слезами, и слезы лились по его серебристой седой бороде. Все были глубоко растроганы охватившими вдруг воспоминаниями прошлого и тяжелыми думами о настоящем. Едва гимн кончился, громкое «ура» потрясло зал и не смолкало до тех пор, пока музыканты снова не начали играть гимн. Они принуждены были повторить его четыре раза." Хочется только добавить сакраментальное "И прослезился!" (с) из известно какого фильма. Но тема не об атамане Краснове, а о генерале Деникине. |
Я из твоего поста, удалил повторно цитируемый текст....
Нет не думаю, что испытываешь симпатию к Краснову и процитировала его негатив, так как топик про Деникина и ты решила подлить немного негативчика...
В топике про Краснова, процитируешь Деникина...
Краснов человек не без литературного таланта и любил пафосно выражаться...
Пафос о коммунизме, о Ленине в текстах большевиков, наверное выкладывать не нужно...люди тоже, как бы серьезно пытались писать, но читать такое...сама понимаешь.
| QUOTE (Sorques @ 12.06.2009 - время: 15:30) |
| Немного биографической инфы... ...деникинцы, несомненно, достигли больших успехов по сравнению с другими антибольшевистскими фронтами; в октябре 1919 они взяли Орел, а их передовые отряды оказались на подступах к Туле. Однако наступление захлебнулось, Антон Деникин вынужден был стремительно отступать. В марте 1920 отступление завершилось «новороссийской катастрофой». Когда прижатые к морю войска белых в панике эвакуировались, а значительная их часть попала в плен. |
Движение армии назад к Днепру шло со сказочной быстротой. На другой день после разгрома деникинцев под Перегоновкой Махно находился за сто с лишним верст от места боя. Он двигался со своей сотней верст на сорок впереди остальных частей. Еще день — и махновцы заняли Долинскую, Кривой Рог и подошли к Никополю. А еще через день на рысях был захвачен Кичкасский мост через Днепр и занят город Александровск. Как будто в завороженное, сонное царство влетели махновцы: никто еще не знал о их прорыве под Уманью, не имел представления о том, где они; власти не принимали никаких мер, пребывая в обычной тыловой спячке. Поэтому всюду махновцы являлись врагам, как весенний гром, неожиданно. За Александровском последовали Пологи, Гуляй-Поле, Бердянск, Мелитополь, Мариуполь. В неделю-полторы весь юг Украины был очищен от войск и властей Деникина.
Освобождение махновцами юга Украины, главным образом приазовского района, поставило под угрозу смертельной опасности всю противореволюционную кампанию Деникина. Дело в том, что в районе Мариуполь — Волноваха находилась основная база снабжения деникинской армии. При взятии Бердянска и Мариуполя там оказалось не поддающееся учету количество снарядов. В Волновахе находились целые ярусы снарядов. И хотя последняя еще е была взята махновцами (за нее шел в течение пяти дней бой), она уже не могла обслуживать армии Деникина, так как железнодорожная магистраль всего района находилась в руках махновцев. Тыловые части Деникина, обслуживавшие этот район, были уничтожены. Таким образом, вся эта гигантская артиллерийская база попала в круг махновцев, и, начиная с этого времени, она уже не могла послать ни одного снаряда ни на северный, ни на какой-либо другой фронт.
Деникинцы наспех выслали против Махно части, стоявшие в резерве под Таганрогом; но и эти части были разбиты, и волны махновщины стали устремляться в глубь донецкого бассейна и на север. В 20-х числах октября махновцы заняли Екатеринослав и ряд других прилегающих к нему мест. Тогда деникинцы признали действительность такою, какой она была. Они заявили, что центр борьбы с севера перенесся на юг; что на юге будет решена судьба их дела. Генерал Май-Маевский в обращении к казачеству говорил: «Настал момент непосредственной опасности нашим землям. Враг бушует на юге, угрожая нашему жилью. Необходимо спешить туда для защиты своих земель» (речь Май-Маевского, напечатанная в одной из деникинских газет).
В связи с таким положением дел деникинцы сняли с северного фронта свои лучшие кавалерийские части — Мамонтова и Шкуро — и пустили их в гуляй-польский район. Но было уже поздно. Пожар охватил весь край, от берегов Черного и Азовского морей до Харькова и Полтавы. Благодаря свежим силам и множеству автоброневиков деникинцы как будто начали вытеснять махновские части из отдельных мест: Мариуполя, Бердянска, Гуляй-Поля. Но это означало только то, что Махно занимал Синельникове, Павлоград, Екатеринослав и ряд других мест. В течение октября и ноября борьба вновь приняла ожесточеннейший характер, и в ней частям Деникина вновь было нанесено несколько огромных поражений. Больше всего досталось кавказским частям — чеченцам и другим. Их в эти месяцы погибло несколько тысяч. В конце ноября массы чеченцев категорически заявили, что они не желают больше воевать с Махно, самовольно бросили посты и армию Деникина и поехали к себе на Кавказ. Так начался общий распад деникинской армии.
В борьбе с махновщиной на юге России деникинцы потерпели полное поражение, и этим был предрешен исход всего их похода на русскую революцию.
Мы, в соответствии с исторической истиной, должны сказать здесь, что честь победы над деникинской контрреволюцией осенью 1919 г. принадлежит, главным образом, махновцам. Не будь уманского прорыва и последовавшего за ним разгрома тыла, артиллерийской базы и всего снабжения деникинцев, последние, вероятно, вошли бы в Москву приблизительно в декабре 1919 г. Бой красных с деникинцами под Орлом имел малое значение. В своей основе отступление войск Деникина на юг началось уже раньше — именно в связи с разгромом тыла. Все последующие военные операции их имели целью провести, по возможности, безболезненное отступление и вывезти имущество. На протяжении всего пути от Орла и Курска до берегов морей Черного и Азовского красные войска шли беспрепятственно. Их въезд на Украину и Кавказ произошел, как и после падения гетмана, по очищенным уже путям.
П. Аршинов "История махновского движения".
| QUOTE (Феофилакт @ 29.01.2010 - время: 11:52) |
| А в целом это как? |
А в целом, это СЛЫША позицию собеседника, а не ее отрывок. Это не о тексте Деникина, а о МОЕМ тексте.